LegalTech: от справочных систем к космическим правилам дорожного движения

Директор по развитию юридических технологий Фонда «Сколково» Антон Пронин — о свежих трендах юридических технологий

В последние годы LegalTech проделал большой путь — от оцифровки огромного массива судебной практики в КАД «Арбитр» к стартапам с «data mining»-подходами. Простые конструкторы документов для правовых департаментов развились до чат-ботов и «шаблонизаторов» с использованием ресурса нейросетей. Простые облачные сервисы обернулись блокчейн-инфраструктурой интеллектуального права. Неудивительно, что LegalTech — важная тема грядущего форума Distant & Digital, который пройдет 28–29 октября в Цифровом деловом пространстве в Москве.

Безусловно, в индустрии пока доминируют сравнительно простые продукты, связанные со справками, базами знаний или составлением типовых договоров. Но стремительно развиваются и направления, основанные на таких технологиях, как машинное обучение и большие данные. Сами же юридические услуги оказываются востребованы в таких областях, как космическое право, право роботов, операции c невзаимозаменяемыми токенами.

LegalTech в мире

Первую скрипку на глобальном рынке LegalTech по-прежнему играют такие корпорации, как Oracle, LexisNexis, Thomson Reuters и Wolter Kluwer. Однако благодаря отраслевым ассоциациям — Европейской LegalTech Ассоциации (ELTA) или Азиатско-Тихоокеанской Ассоциации инноваций и технологий в юридической сфере (ALITA) — развиваются и региональные сообщества юртех-стартапов. Важную роль в эволюции молодых компаний играют бизнес-инкубаторы, такие как Barclays Eagle Labs, Nextlaw Labs от Dentons или Fuse от Allen & Overy.

Драйверами рынка юридических технологий становятся юридические департаменты крупных корпораций уровня СИБУР или «Ростелеком», где эффект наиболее очевиден на масштабе территориально распределенных служб. Они одновременно создают собственные продукты, отбирают стартапы по модели открытых инноваций и анализируют рынок. 

Решающим для развития мирового LegalTech оказался пандемийный период, когда автоматизация и сервисы удаленной работы из модной фишки превратились в условие выживания бизнеса. Чем жестче становились карантинные ограничения, тем больше зарабатывали LegalTech-компании.

Юристы в авральном порядке переводили процессы в «цифру», а ключевые игроки юртеха привлекали десятки миллионов долларов. Например, в октябре 2020 года инвесткомпания Apax Partners купила сервис MyCase за 193 млн долларов. Наиболее впечатляющий результат показала компания Clio — в 2021 году она стала «единорогом», достигнув капитализации в 1,6 млрд долларов.

Мы все чаще читаем о технологичных решениях для анализа прецедентов, судебной и правоприменительной практики. Союз нейросетей и больших данных позволяет предугадывать исход судебных дел на основе массива предшествующих решений. Более того, эти технологии уже используются в судах.

По тем категориям дел, где для вердикта достаточно анализа документов, предоставленных сторонами, нейросети уже сегодня становятся важным подспорьем судебному решению. Так происходит в Эстонии или Китае. Например, в Пекине несколько лет действует специализированная платформа для разрешения интернет-споров — преимущественно о нарушении авторских прав.

LegalTech в России

Электронные суды развиваются и в России. В 2020 году благодаря постановлению Президиума ВС № 821, максимально возможно переводившему судопроизводство в онлайн, 3 млна документов было подано в суд в электронном виде, проведено более 400 000 судебных заседаний с помощью конференц-связи. К 2024 году полный спектр возможностей такого рода должен предоставить государственный суперсервис «Правосудие онлайн».

Наша страна активно развивается на европейском рынке юридических технологий — об этом пишут авторы исследования Global Legal Tech Report. С 2017 по 2020 год платформа для извлечения данных из документов Dbrain привлекла 3 млн долларов от Bitfury и AngelVest, Правовед.Ru — 1 млн долларов от AddVenture и Target Global, «Онлайн Патент» — 300 000 долларов от Starta Ventures и Moscow Seed Fund, Фонд «ВТБ Капитал Инвестиции» купил 33%-ную долю Европейской Юридической Службы, а LegalTech-стартап DestraLegal привлек 1 млн долларов от группы инвесторов из России и Германии. Показательно, что все вышеперечисленные стартапы являются резидентами Фонда «Сколково». 

И все же в России уровень проникновения технологий в юридическую сферу не превышает 15%. Этому есть два объяснения. Услуги оказывают преимущественно небольшие компании, специализирующиеся на доверенностях, завещаниях и простейших задачах. А сам малый бизнес, который мог бы пользоваться такими услугами, как правило, полагает, что ему просто нечего автоматизировать, и не готов выделять дополнительные бюджеты.

Перспективы российской индустрии связаны с двумя обстоятельствами. В отличие от зарегулированных европейских юрисдикций, российская законодательная база довольно либеральна. У нас поставщик юридических услуг не обязан иметь специальной лицензии. Проще говоря, основатель LegalTech-стартапа не должен быть профессиональным юристом с лицензией.

Плюс российское государство последовательно демонстрирует заинтересованность в «цифре» и во многом само выступает провайдером инноваций — в первую очередь через институты развития, такие как Сколково. Именно здесь корпорации, ориентированные на цифровую трансформацию, могут отобрать в том числе юридические стартапы под свои задачи. Здесь важно отметить, что в публичном доступе находятся огромные массивы российской правовой и судебной информации. Их используют и в справочно-аналитических системах, и для обучения искусственного интеллекта.

Все это позволяет говорить, что индустрии автоматизированных юридических услуг в России дан «зеленый свет». Капитализация таких компаний, как Европейская юридическая служба или «Онлайн Патент», свидетельствует, что первый, занявший эту нишу, может рассчитывать на серьезный рыночный успех. Инвесторы, задумайтесь над вложениями в эту сферу!

Будущее LegalTech

Правовые инновации — это не только удобные цифровые решения для юристов, но и широкое проблемное поле, связанное со взаимодействием закона, технологии, бизнеса и общества в ХХI веке. На смену витиеватым эдиктам приходят компьютерные алгоритмы, а сложные процедуры составления и ритуалы подписания договоров оборачиваются мгновенными сделками на блокчейн-платформах. В современном мире праву приходится адаптироваться к новой технологической реальности, описывать явления и проблемы, которых несколько десятилетий назад просто не было. Так, эксперты в сфере космического права, изначально ориентированного на недопущение милитаризации космоса, уже всерьез обсуждают возможность разработки космических «правил дорожного движения»: в связи с ростом числа спутников на орбите эта проблема становится все более актуальной.

Активное применение нейросетей в разных областях человеческой деятельности ставит вопрос об авторстве искусственного интеллекта: кто должен располагать авторским правом на произведение, созданное компьютерной программой: пользователь, разработчик, владелец? И если в России автором может быть только человек, то в некоторых юрисдикциях уже есть прецеденты признания авторских прав за самим искусственным интеллектом.

Наконец, индустрия NFT актуализирует весь спектр вопросов, связанных с интеллектуальным правом, правом собственности и их функционированием в цифровой среде. Что именно продают и покупают участники NFT-субкультуры? Можно ли утверждать, что по смарт-контракту на платформе Ethereum действительно передается в собственность некий уникальный цифровой объект? Подразумевает ли покупка хэш-кода за эфир переход исключительного права на произведение? На все эти вопросы предстоит ответить юристам эпохи LegalTech.